Книга Иерусалим и его обитатели. Иерусалимские прогулки - Лев Виленский

Даже после победоносного объединения Иерусалима в 1967 году, строительство в трех районах – Кирьят Йовеле, Кирьят Менахеме и Ир Ганиме продолжалось со все возрастающим темпом – до середины 70-ых годов. Были отстроены такие «известные» улицы как Штерн, Колумбия, Ольсвангер и Бразиль. Их застроили стоящими на склоне девятиэтажными домами, вход в которые был расположен на уровне пятого этажа, и в него вел бетонный мост. А из узкого парадного можно было спуститься либо подняться на четыре этажа. Те же крохотные трехкомнатные квартирки в 50 метров вместили, наконец, последние семьи из «Асбестонов», и асбестовые бараки были разрушены.

Десять этажей – вход с пятого. Потому лифт не нужен

Три юго-западных района города оставались «кварталами бедноты». Здесь процветали наркотики, воровство и другой криминал. В 1980-ых годах полиция навела относительный порядок в иерусалимском Гарлеме, а в 1990-ых районы стали облагораживаться за счет приехавших из бывшего СССР репатриантов. Русская речь зазвучала на улицах Кирьят Йовеля. Одновременно с этим, поблизости появились новые кварталы – Манахат, Гиват-Масуа, Рамат-Шарет, где проживал средний класс. Пришло время облагородиться и «Гарлему». Началась достройка дополнительной площади в домах, посадка деревьев, исчезли свалки и мусорные кучи, склоны холмов оделись в опорные стены, сложенные из камня. В районах появилась новая прослойка населения – ультраортодоксальные молодые семьи, с детишками. А старые дома перестраивали в виллы. Сегодня от былых кварталов бедноты не осталось ни следа. А трущобные девятиэтажные дома планируют сносить, строя вместо них 20—30 этажные жилые комплексы высокого класса.

Кроме всего этого, через Кирьят-Йовель и Кирьят-Менахем пройдет трамвайная линия.

А недавно, при закладке нового строительного проекта был разрушен последний асбестовый барак, напоминавший о былых днях квартала.

Прекрасный Муристан

Рынки восточные, иерусалимские. О вас хочется сложить поэму, полную томных вздохов, мавританских красавиц, улыбающихся сквозь решетки окон, пирамид пряностей и куч коралловых бус. Но – спустимся на землю, и пройдемся сегодня по христианскому кварталу Иерусалима, где между Храмом Гроба и протестантской церковью Erloserkirche, чья сорокаметровая колокольня вонзается в кубово-синее восточное небо Города, между Яффскими воротами и армянским кварталом шумит и сверкает варварскими пестрыми красками рынок Муристан.

Он лежит несколько в стороне от улицы Давида, и посещается туристами чуть менее основного арабского рынка Старого Города Иерусалима, но его плотное соседство с главной святыней христианского мира, а также с церковью Искупителя и русским подворьем Александра Невского приводит туда российских туристов, причем их количество в последние годы увеличилось, в связи с введением безвизового режима. И русский язык появился на вывесках муристанских лавочек, и зазвучал в воздухе старого рынка, где плеск воды одного из самых старых городских фонтанов вносит успокоение в мелодию улиц.

Муристан – странное имя, эдакое искаженное персидское слово. Это может быть и «бимаристан» – больница на фарси, и «тимаристан» – дом для умалишенных на том же языке Авиценны и Фирдоуси. Ларчик открывается просто – как в славной сказке Льюиса Кэролла, Муристан – слово-бумажник. В нем несколько отделений. В 12 веке, когда Иерусалим был столицею Иерусалимского королевства крестоносцев, на том месте, где сегодня находится церковь Искупителя, точнее, чуть правее ее находилась больница ордена Госпитальеров. После захвата Иерусалима Саллах-ад-Дином ее разрушили. А в 1948 году в одно из зданий, расположенных в районе Муристана перевели больницу святого Иоанна, которая до этого находилась в здании, где нынче расположена гостиница Ар-Цион, на склоне горы, нависшей над долиной Бен-Инном. Вскоре эта больница вновь переехала, на сей раз в квартал Шейх Джаррах. Но «больничные» названия остались за рынком.

На самом деле, рынок Муристан не так уж и стар. Его заложили в 1903 году, на территории, которую турки продали Православной греческой церкви. А фонтан – в стиле барокко – построили еще раньше, как дар турецкому султану Абдул-Гамиду от православной греческой общины Иерусалима.

В лавочках Муристана вы не встретите снеди и напитков, в них, кроме сувениров продают в основном изделия из кожи, начиная от сандалий и заканчивая пальто и мебелью из кожи, одежду, ювелирные украшения. Среди толпы пробираются менялы, продавцы прохладительных напитков с подносами, уставленными стаканами, нищие, бездельники-мальчишки. Чинно шествуют монахи и монахини, гусиными стаями летят за гидами туристы.

На главной площади, у мокрого фонтана (который снова начал работать в 2008 году, восстановленный на деньги иерусалимской мэрии) – столики многочисленных кафешек, где «агуа им хель» – кофе с кардамоном распространяет пряный чудесный запах, где вам нальют стакан свежевыжатого апельсинового сока и подадут традиционный хумус с добавками. И вы можете сидеть, касаясь плечами друг-друга под тентами кафе, в приятной восточной тесноте и сутолоке и наслаждаться этой кипучей, разноязыкой и пестрой атмосферой восточного города, в котором жизнь никогда не прекратится. А потом прогуляться по лавкам, купить себе сувенир на память, или сумку, или простые библейского вида сандалии.

И, если очень хочется, поднимитесь на сорокаметровую колокольню церкви Искупителя и полюбуйтесь панорамой Старого Города – нелегкий подъем по винтовым лестницам окупится сторицей.

Рынок Старого Города

После Иудейской войны и восстаний против Рима, после того, как последнее из них – восстание храброго Бар-Кохбы – закончилось страшным поражением и очередным избиением еврейского народа, римская власть в новообразованной колонии Сирия-Палестина получила личный приказ императора Адриана – разрушить до основания мятежный город Иерусалим, и построить на его месте правильный римский полис (город), который назвали Элия-Капитолина.

Надо отдать должное римским строителям, они воспользовались некоторыми строениями Иерусалима, в частности, третьей оборонительной стеной, возведя над нею новые стены нового города. Но в основном, стараясь полностью уничтожить память о ненавистном и непокорном иудейском народе, римские архитекторы распланировали новый город по принятому в то время римскому плану градостроительства. С севера на юг тело города пересекала торговая улица Кардо, поперек нее с запада на восток шла улица Декуманус. На перекрестье этих двух проспектов была заложена площадь – Тетрапилон.

Но рельеф Иерусалима, даже разрушенного, наложил свой отпечаток на Элию Капитолину. Так, Декуманус проложили вдоль высохшего ручья Нахаль Цолев, по которому проходила одна из оживленнейших улиц Иерусалима иудейского. Сегодня это улица Давида, начинающаяся от Яффских ворот Старого Города, и заканчивающаяся у ворот Шальшелет Храмовой горы. А Кардо начиналась на площади у главных городских ворот, где стояла высокая колонна со статуей императора. Эти ворота соорудили на останках ворот времен царя Ирода. Сегодня они называются Шхемскими, а по-арабски – «Баб Эль-Амуд», «Ворота Колонны». Видимо, колонна осталась в памяти арабского населения, завоевавшего Иерусалим в VII веке н.э.

Вдоль этих основных артерий Иерусалима и расположился старый рынок, видавший много на своем веку. В нем продают все – от электроники бытовой техники до сувениров и носовых платков, от мясных туш, висящих рядком на крюках, до кожаных диванов, от гор пряностей и рахат-лукума до женских платьев. Через узенькие переулки рынка толпа ползет медленно, от толчеи и тесноты порой захватывает дух, а смесь запахов, витающая в плотном воздухе, может свести с ума неподготовленного туриста. Часть рынка, когда-то представлявшая собой упомянутый выше Тетрапилон, была разделена на три улицы – стараниями королевы Иерусалимской Мелисенды, той самой, по приказу которой построили церковь Успения Марии. То был короткий период истории города, когда власть в нем принадлежала крестоносными европейским королям, и дух средневековой Европы проник в Великий Город, дыбясь стенами романских базилик и монастырей, вонзаясь крестами в голубое небо. Рынок, созданный Мелисендой, состоял из трех переулков с торговыми рядами – рынок Благовоний, Мясной рынок и Ювелирные ряды. А соединял их четвертый переулок – Красильные ряды. Там окрашивали ткани, шерстяные, льняные и шелковые. Этим традиционно занимались еврейские мастера, в Красильных рядах звучала еврейская речь, и на косяках магазинов были мезузы, до того памятного 1947 года, когда иорданский легион выгнал всех евреев из Старого города и разрушил синагоги.

Интересно отметить, что вонь и антисанитарию рынка отмечали еще